[indent]Несколькими днями ранее она страшно поругалась с дядей. И дело конечно было не в том, что их мирная торговая поездка в один момент превратилась не просто в несогласованную поездку, а в самое настоящее незаконное вторжение на территорию не самой дружелюбно настроенной страны. Хотя сейчас она, конечно, понимает, что и этому не стоило удивителяться. Дядя поразительное количество раз попадал в какие-то неприятности и всё из-за своей ненасытной жажды знаний. К его чести надо сказать, с такой же завидной регулярностью каждую из них он успешно разрешал. Но на этот раз дядя, кажется, переоценил свои возможности и просчитался совсем по-крупному — перешёл все разумные границы дозволенного и совершил настоящее преступление. А такое так просто не прощают даже в её стране. Дядя не был бы собой, если бы и на этот раз не выпутался. Только вот Шарлотта никак не могла предположить, что урегулирование возникшего конфликта, — а виноват всецело был он один — дядя решит её свободой.
[indent]И после такого поступка, она глупо продолжала верить в его силу выходить из безвыходных ситуаций. Шарлотта даже его оправдывала, убеждала себя, что это просто очередной какой-то хитрый план. Не мог же он и правда с ней так поступить? Она осуждала себя, за то, что злилась на него, что наговорила ему много нехороших слов, и главное, что сомневалась в нём. Дядя, надо сказать и сам склонял её к этой мысли, и  давал надежду на разрешение этого недоразумения.
[indent]Может, она слишком сильно любила дядю?
[indent]В Шарлотте до последнего тлела надежда, что всё вот-вот разрешится и она уплывёт с дядей домой. Она никак не могла заставить себя поверить, что он и правда решил оставить её тут. И не просто оставить, а вручить её жизнь чужаку. Такого просто быть не может! Нет, дядя обязательно что-то придумает. Но…
[indent]Но вместо корабля, её отвели к карете, и Шарлотта наконец-то осознала, что никакого хитросплетённого плана у дяди нет и не было и он и правда продал её, как какую-то занятную вещицу. Действительность оказалось куда более жестокой, и для человека, которому она доверяла свою жизнь и любила, как родного отца, она оказалась всего лишь инструментом. Дядя никогда не отличался заботой или любовью, но Шарлотта и помыслить не могла, что она настолько ему безразлична.
[indent]Ещё хуже ей стало, от того, что Хайдар бен Саад, которого она теперь по всей видимости должна называть своим хозяином, — от этой мысли в ней что-то болезненно скрутилось —  отказался составить ей компанию. Больше всего на свете Шарлотта боялась одиночества, а одиночество в чужой стране, где у неё нет ни одной родной души, ни дома, ни даже книги заклинаний, ощущалось вдвойне сильнее. Чувство, что она оказалась не нужна ни только дяде, но человеку, владеющему ей, окончательно сломало её и она расплакалась.
[indent]Когда карета остановилась, Шарлота стала поспешно вытирать слезы руками. Но выходить не спешила. Не то чтобы ей вообще хотелось выходить.
[indent]— Мы ждали вас раньше, господин, — раздался голос молодого мужчины. — Купальня готова, а к вечеру ваш ждёт отменный ужин.
[indent]— Тебя задержали? — раздался чей-то хриплый мужской голос, — Из порта дошли слухи, что вы поймали на наших землях каких-то торговцев. Говорят, выкуп ты затребовал с них достойный номарха, вот только им пришлось откупиться подарком, — и судя по голосу, мужчину очень забавляла эта информация. — Это и есть тот подарок, о котором все говорят?
[indent]От этих слов глаза Шарлотты снова залились слезами. Она тёрла глаза ладонями, стараясь вытирать снова подступившие слёзы — хотела сохранить лицо и гордость, но никак не могла перестать плакать.

Отредактировано Charlotte de Clairon (2024-04-14 15:21:56)